Портрет лирического героя Юрия Кириченко на фоне эпохи

Что жизнь одна моя без жизни поколений?..

Юрий Кириченко. «Чувство Отчизны»

…Невозможно осознать случившееся. Столь горька нежданная утрата, когда не стало Поэта, Человека, Друга – Юрия Ивановича Кириченко. «Погиб поэт, невольник чести», – писал М. Лермонтов два века назад. Юрий Кириченко обладал запредельной смелостью, сочетая её с тонким, проникновенным лиризмом. В нём было всего сполна – и личного мужества, и лирической дерзости, у него был свой путь, свой вариант выбора и ответственности за свои строки. Сегодня, после трагической гибели Поэта, по иному предстают уже знакомые строки его стихов, наполняются новыми оттенками и смыслами. Вспоминаю свои недавние диалоги с Юрием Ивановичем по интернету и телефону, он всегда был полон планов, переживал за украинскую, русскую и мировую культуру. Максимальный предел человеческих чувств выражен в его стихах, от голгофской боли и восторга от созерцания Божественной красоты до горечи от утраты ближнего и сострадания к природе, которая всегда в его творчестве сопричастна человеческой сущности. Стихотворения Юрия Кириченко никогда не кажутся искусными ли искусственными – они нежны и прекрасны, как сама природа.

Горят леса, взращённые любовью,
Горит слеза – быстрее, чем трава.
И лишь глаза всё молятся гнездовью,
Хоть пташка – только в кадрах снов жива...

Нельзя не отметить талантливую работу переводчиков его произведений, органично передающих сложнейший рисунок души, вдыхающих жизнь в оттиск стиха поэта в переводах на русскую речь. Недавние публикации стихотворений Юрия Кириченко в петербургском журнале «Аврора» и альманахе «Синь апельсина» стали событием в городе на Неве, петербургской поэзии всегда не хватало дыхания земли, тепла солнечного света, буйных красок и запахов природы. Но не только своей природностью, органикой поэзия украинского поэта щедро делится с русским читателем. Небо поэта, «спрятанное в цветах», таит ливни слёз, человеческих и гармонических:

***
                                                       Гале

Плачут цветы, словно дети,
Видели б слёзы вы эти…
Плачут и вечер, и – ночь,
Нечем бедняжкам помочь…
Ты их поила водою,
Чтобы простились с бедою…
Плачут цветы, ну, а мы –
Сны провожаем из тьмы…
Мы их, ещё до рассвета,
Маним чарующим светом,
Что обещает заря,
Миру цветенье даря…
…Слёзы на строки упали,
В рифмах – тревоги приспали…
Плачут цветы, словно дети…
Видели б слёзы вы эти…

Для диалога наших культур чрезвычайно важно, что Юрий Кириченко никогда не отказывался от украинской и славянской поэтической традиции, сохраняя и обогащая её. Совсем неслучайно он стал лауреатом премии Маяковского, который никогда не боялся сказать правду и царским, и советским властям. Это сплав поэзии трибуна, глашатая с тончайшим лиризмом роднит музу Юрия Кириченко с классиками русской и мировой поэзии. Он пал как солдат, на поле вечной земной и небесной битвы за Слово. Земля и близкие люди, и все читатели были его опорой в этой неравной схватке. Мне запомнился его фотопортрет на фоне пылающей светом осенней рябины. Поэт держит в длани огневую гроздь, словно это капли крови его сердца. Оттого, наверное, столь пламенны цветы в его творчестве – обжигающие и умиротворяющие одновременно.

Мак-погибель ослепительно багров,
Не оставь же в сердце жала тех цветов!
………………………………………………
В обычной астре, в неге васильков
Открыть весь мир – плоды очарованья.

Поэзия украинского поэта – трудный акт преображения, где сама гармония стихотворения превозмогает боль и утрату.

Сгори до тла и снова возродись,
Войди в мой гром и стань ему сестрою,
Сопилкою сквозь вьюгу отзовись,
Ступив на льдину ланью молодою…
И я тогда скажу – наперекор громам,
Назло неправдам всем, обутым злою ложью:
Лишь вместе суждено с тобой святиться нам,
Не разомкнуть ладоней мелкой дрожью…

Не будет преувеличение сказать, что Юрий Кириченко, поэт и гражданин, выражал в своём творчестве народное сознание, все вехи истории родного края были переплавлены им в искусство, обращается ли он к уже легендарным временам или к кровоточащей современности, стихом то гневным, то вопрошающим родную сторону и её жителей, которые все для него как родные, - и даже те, кто стоят на противоположных позициях. Потому что все несут ответственность за происходящее:

Бережливого не сбережёт любовь,
Чернобрового беда не обойдет.

Последняя прижизненная книга Юрия Кириченко на русском языке, «В час огня» (Киев, 2014), снабжена краткой справкой биографа и критика поэта Галины Шевченко: «В час огня, когда рождаются стихи, поэт ведёт разговор с Богом, сверяясь с ним в самом сокровенном. И если ты, читатель, сочтёшь возможным для себя приблизиться глазами сердца к пламени, которое не разрушает, а созидает, автор и все, кто так или иначе причастен к работе над этой книгой, будут тебе безмерно благодарны». Это удивительно ёмкие строки! Именно беседа, диалог с высшим началом закаляет строки Ю. Кириченко в пламени вечности, пламя это расцветает, становится соцветием мудрости, покаяния, милосердия, одухотворяя читательскую душу.
Я думаю сейчас о том бремени подлинного творчества, за которое приходится платить дорогой ценой, ибо печаль поэта поистине вселенская. Есть в глубине его сердца одиночество, которое разделить почти невозможно.
Поэтому поэт призывает:

В зрачки печали целиться не нужно,
В зрачках печали – мир бескрылых птиц,
В осёдлости своей забывший дружно
Мир облаков и призрачность зарниц…
Отклик читателя, понимание близких людей тоже оплачивается судьбой:
…Раздели с любимым поровну
Жизнь в обрыва на краю…

Утраты и разрывы стоят на пути, и даже стих порой бессилен помочь в осознании их причин:

…И лишь потом, когда на миг стал тесен
Мне горизонт судьбы моей, тогда
Я понял, почему хорал чудесен:
Ведь это ты звучала мне всегда.
Моя любовь была еретиком,
Её огонь мы в верности творили,
Когда ж сердца на стуже опалили,
Весь мир предстал щербатым пятаком.
Моя любовь была…

Некая разрыв-трава сопровождает судьбу человека – об этом веянии рока – и вечном противостоянии обстоятельствам, невозможности уйти от них, поэт нередко размышлял:

ОБСТОЯТЕЛЬСТВА

Я, птицелов, – сам пленник обстоятельств,
Ты – хоть и птаха,
А живёшь на воле.
Хоть небо твоё –
В клетке обстоятельств, –
Крылом его касаться ни к чему.
Ведь часто обстоятельства бывают
Такими, что порой сильнее неба,
А  их оковы – 
Крепче обручальных
Из золота чистейшего колец.
Не потому ли в клетке обстоятельств
И птицелов,
И небо,
И пичуга?

«Счастьем обкраденный дом – тоже вор…» - афористично пишет Юрий Кириченко, говоря не о всеобщем унифицированном рае, а о том, что только свободная душа способна дарить счастье. Нонна Салганик в очерке «Двадцать пять белокрылых птиц»  задаётся вопросами: «Трудно ли писать стихи? А вы спросите у птицы, трудно ли ей летать. А через море? Почему дует ветер? Отчего светят звезды? Да не могут они не светить! В этом их предназначение. Не может быть спокойным ветер. А жизнь птицы в полете? С этим они родились, и, как бы трудно ни было, в этом их жизнь. Поэтом тоже нужно родиться и почувствовать своё предопределение. А почувствовав, следовать ему, идти по предначертанному пути, чаще всего тернистому и трудному. Душа поэта обнажена, она подобна открытой ране. Именно так ощущает поэзию Юрий Кириченко». Поэзия – труд, мука, призвание, катарсис, покаяние, духовное поручение современникам и потомкам… Потому что нет у поэта иного достояния:       
КТО ЧЕМ ВЛАДЕЕТ

Сердце  владеет  верностью,
Как рыцарь – шпагой…
Ты владеешь нежностью,
Как ночь – звёздами…
Встреча владеет разлукой,
Как солнце – подсолнухом…
Разлука владеет воспоминаньем,
Как пчела – цветком…
Поцелуй владеет страстью,
Как источник – жаждой…
Мы владеем любовью,
Как вечерние травы – утренними росами…
Любовь владеет нами,
Как верность и нежность,
Звёзды и подсолнухи,
Воспоминания и страсть,
Жажда и росы –
Неотцветающими тайнами жизни...

Рождение и уход поэта есть таинство. «Всевременная  рана» его трагической смерти призывает нас к новому осмыслению своего места в мире, новой ответственности за всё сущее, ибо живые цветы поэзии Юрия Кириченко, к чей красоте мы причастны, способны воскрешать и творить будущее.

Алексей Филимонов, Санкт-Петербург

ЮРИЙ КИРИЧЕНКО,
лауреат Международной литературной премии имени Бориса Пастернака (2015)

             БАЛЛАДА
                    СО
  СВЕЧАМИ И СНЕГОМ

…Свечи горели в храме,
И лики святых дрожали…
Я думал в тот миг о маме,
Ушедшей в дальние дали…
За окнами снег кружился,
И было светло и зябко…
Но стих тогда не сложился:
Мешал полковник Дирябко…
Его наружка в тулупах
Блукала метров за двести…
В глазах беды, словно в лупах,
Светились гиблые вести…
…Три ангела были с мамой,
Они её охраняли…
С красивой и чистой самой
Выстоять мне вменяли…
Полковник Дирябко злился:
Не вышло, как им хотелось…
…А воск не капал, а лился
Сквозь сумеречную смелость…
Старушки вутлые свечи
На новые заменили…
Диакон мудрые речи
Вещал, а мысли саднили…
Ставало предельно ясно:
И в храм проникают бесы…
Ищут они не яства –
От ихней же лжи завесы…
Я – вышел… А снег кружился,
И боли – как ни бывало…
Наружечник приложился
К фляжке… Его сблевало…
Я дал ему свой платочек,
Он посмотрел сквозь снеги:
„Сифилис лечить у дочек
Кто будет мне? Печенеги?“
Я ему не ответил,
Он – не вернул платочек…
…Шёл снег: слепой и светел,
Сбившись в тугой комочек…

21. 11 .2014 г.

Авторизованный перевод с украинского
Георгия Ставарского