ПЕРСТЕНЬ КАЛИОСТРО
– Что-то у вас под Петербургом совсем уныло – задумчиво протянул Холмс, когда экипаж вдоль озера. Трое мужичков продавали ведро с торчащей рыбой и рыболовецкую сеть.
– У вас разве нет в Альбионе? Тоже все время морось, туманы, сплин… – удивился Попов.
– У нам - меланхолия, – ответил Холмс, не отрывая взгляда от мужичков и пуская едкий дым.
– Кхе, – закашлял Попов, – а что в них интересного? Я вам подарю сигары. Остановите экипаж.
- Итак, - Холмс пристально смотрел из–за шторки на продававших рыбу и что-то ему в них не нравилось. - Вон тот явно не мужик. Прикидывается только. Вместе они убили человека и утопили его в этом озере или неподалеку. Он стянул с себя свитер и надел поверх поношенную блузу. – Будьте наготове, надо взять хотя бы двух.
Попов и два его помощника нащупали револьверы.
Холмс как бы нехотя подошел к мужикам и стал жестикулировать как глухонемой. На удивление, глядевшие из кареты поняли, что мужикам понятна речь Холмса. Поначалу они качали головами, потому видимо сошлись в цене, которую сыщик им показал на пальцах. Другой рукой он поманил сидевших в карете, и троица бросилась к стоявшим на берегу.
- Смотрите, - показал Холмс на стоптанные перепуганных сапоги мужичков, - они все в иле, значит, труп у заросшего топкого берега. – А вон тот палец с перстнем, который они впопыхах отрубили у запутавшегося в сети и ею возможно задушенного и утопленного.
- Вот это дела! – удивился Попов. – А кто же этот убежавший спринтер?
- Это т будет узнать нетрудно, уважаемый коллега. Наверняка один из владельцев близлежащих усадеб. Составьте пожалуйста, для меня список.
- Пристрелю вас сейчас и не пожалею! Где убиенный вами, а ну, показывайте!
Мужички безропотно повели к камышам сыщиков и полицейских. Ладонь выстапа из бурой воды.
- Им надо было продать сеть, чтобы избавиться от улик. А их господин решил проконтролировать холопов, - догадался Попов.
- Именно так! – отозвался Холмс. - А теперь пусть им объяснят, что они должны назвать имя третьего, иначе последуют за жертвой.
Мужички божились, что не знают его, и были наемными работниками господина, живущего за пять верст от озера, и хотели к обеду наловить рыбы для ухи.
- Кто этот господин?
- Господин Веров.
- Это пожилой мужчина, - сказал Попов по-английски коллеге. У него две дочери. Человек вполне положительный.
И самой главное сейчас, - Холмс понизил голос. – С этого времени любая наша с вами встреча в присутственных местах и тем более при свидетелях исключена. Для ваших коллег я коммивояжер Джонсон из Шотландии. Ни в каких рапортах меня не упоминайте.
- Конечно, я помню об этом. Рыбка слишком крупная и опасная. Было бы неплохо, если у меня появился молодой помощник, говорящий по-английски, русским языком я овладеваю, но увы, не так стремительно, как желал бы. В России у меня есть единомышленники, но до поры раскрывать их нельзя.
- Там и сделаем, мистер Холмс. Рыбка крупная и очень опасная. Примем все меры предосторожности.
- По совместительству я евангельский проповедник, спасаю заблудшие души.
- Это привело вас в Россию?
- В том числе и это.
- А что это у вас за перстень?
- Графа Калиостро. Нам нем изображена Фортуна над раковиной. Человеком с рождения правят звезды ми промысел.
В соседнем сумеречном зале франт и грузный переговаривались.
- Перстень Калиостро… Это то, что нам нужно для достижения власти в России, а потом и всемирной…
- И ты поверил? Очередной английский хвастун.
- О нет. Я чувствую… как и то, что мне грозит от него опасность, но пока не могу понять почему.
- Может его того? И через черный выход по кусочкам в Мойку?
- На улице его ждут двое слуг, наверняка они связаны с полицией… Лучше проследите, где он остановился. И соберите все возможные сведения.
Из залы послушался дружный смех, англичанин показал фокус с колодой, но играть отказался, объяснив тем, что посвятил свою жизнь христианской миссии, а вот в следующий раз он расскажет господам из английского клуба, как он охотился в Африке и вернул часть своего наследного состояния, утраченного после проигрыша Америке в войне над Англией за великий континент.
Через два часа человек со шрамом на руке вернулся в клуб и сразу прошел в комнату герцога, небрежно скинув на пороге плащ, подхваченный слугами.
- Это Джонсон, бывший игрок, авантюрист, крупный игрок на бирже. Теперь миссионер. Мои люди в полиции будут следить за его передвижениями.
- Он принял нас за туземцев? Что ему надо?
- Наверняка он связан с разведками многих стран, но в главная его цель не дать пасть российской монархии, когда кузен Николашки на английском престоле.
- Но большинство английских аристократов нас поддерживает.
- Пора России стать подлинной парламентской страной. Государственная дума это глумливое пародия на демократию
- Я догадывался. что он может служить нашим врагам. Но у нас не штаб дворцового переворота.
- Он хочет выйти на кого-то.
- Безумец. Через неделю у нас костюмированный праздник. отправим его к английским праотцам.
- Но… Вы были против его каких-то три часа назад.
- Все слишком серьезно, даже для нас с вами, мой друг.
В пивной у Казанского собора было малолюдно. Степенные бородатые дворники, степенно пили чай вприкуску, в глубине темноватого зала сидел непонятный человек. Закутанный в платки, то ли мужик, то ли баба.
- Тебе это, чего? – спросил половой.
Существо подняло чумазую голову и на мгновение на пальце обнажился перстень с рубином.
- Пива, – невнятно процедил незнакомец.
Половой невольно вытянулся в струнку, оглянулся вокруг и проводил согбенное существо по длинным подвальным лабиринтам совсем в другое помещение. Оно тоже было полуподвальным, но довольно высоким и вместительным, несколько обшарпанный интерьер тяготел к классицизму. С улицы уже стал собираться народ, довольно разношерстный. Незнакомец сел в дальнем темноватом углу и заказал себе чая с баранками. Слева от него сели молодая девушка и молодой человек в сюртуке и фуражке вечного студента, справа грузно опустилось духовное лицо. Некоторые пришедшие в компании перешептывались. «Гришка купил на паях винокуренные заводы…» «Пусть только немец посеет сунуться…»
Наконец дверь отворилась, и слуга услужливо пропустил вперед двух крепких невзрачных людей, за ними бородатого человека в шелковой рясе с огромными горящими глазами. За ним была женщина в шляпке с большим новом виноватого вида. Сзади также шли двое молодца, в которых знающий человек приметил бы казаков из личной охраны императора. И наконец двое служек внесли бархатный мешок.
Распутин прошел на середину, подпоясанный кожаным ремешком. Видно было, что он нетрезв, хотя едва пробило полдень.
- Братья и сестры! – обратился он к собравшимся, затем неожиданно икнул и покачнулся, тут же подхваченный с обеих сторон двумя молодцами. – Царица наша благославляет вас… Дарю вам божий бич чтобы изгонять бесов и помнить о Господе нашем. Претерпевшем гонения.
Мутный взор Распутина остановился на невзрачном посетителе непределенного пола, отчего тот еще больше съежился. Пришедший слаи раздавать такие же пояски собравшимся. Это были хлыстики для бичевания, прокатился ропот одобрения. Вышедший на середину зала молодец продемонстрировал. Как наносить себе удары, что вызвало еще больший вздох воодушевления, особенно у молодых по левую руку от незнакомца.
- Новых сторонников вербуют, - вздохнув, заметил батюшка с одобрением, но и некоторым скептицизмом. Однако аккуратно свернул ремешок и уместил в рясу. Подобное сделал и незнакомец.
Было видно. что Распутин устал и не в духе, крестясь и откланиваясь, он направился к двери – собравшиеся в ответ встали и перекрестились на его огромный желтый крест. Он пошатываясь удалился со свитой. Собравшиеся также быстро покидали помещение. Незнакомец чувствовала на себе его безумный взгляд и боль в затылке. Таким же путем его провели по лабиринтам, пахнущим плесенью и кухонным чадом обратно в зальчик с низкими купольными потолками. Где его уже ждало пиво, напротив подсел мастеровой, пропахший краской, наверное маляр, дикой пьяный с масляными полузакрытыми глазками. Он негромко жаловался на жизнь случайному встречному с четверть часа. Потом оба также ушли через черный вход.
Холмс и Попов пьют чай на высокой веранде дачи Попова с видом на озеро, по которому скользит одинокая лодка с двумя рыбаками.
- Наши наблюдатели, - кивает Попов.
- Противники тоже об этом знают, - улыбается Холмс.
- Так кого из нашей управы вы подозреваете в сотрудничестве с врагами. Кто является их агентами.
- Когда меня забрали как попрошайку у двери Сената и отвели в участок, я сделал кое-какие выводы. Их трое.
- Целых трое, кому нельзя довериться?!
- Ни на йоту, коллега. Это один городовой, один сыщик и один из ваших секретарей, Польский.
- Ах, я так и знал! Но все записи по нашему делу у меня только в голове.
Его можно использовать для передачи дезинформации, думаю. Враг пойдет на такую игру, в душе считая себя хитрее. Но есть еще человек.
- Кто?
- Анна. Бывшая актриса. У которой литературный салон.
- Вот оно что. У нее кузен бомбист. Недавно ранил себя, безумец.
- И… один и зу кучеров. Которого вы еще вчера вечером послали встречать коллегу на вокзал, а тот задержался в пути.
- Это была ваша идея.
- Да, моя… На родине мне не приходилось придумывать столь хитроумные способы ввести противника в заблуждение. Это отнимает массу сил, но иного пути нет.
Рыбаки стали выягивать сеть.
Давайте поговорим об этом карнавале, которым будет править данс макабре, - продолжил Холмс. – Кстати ваши сигареты великолепные. Но будьте осторожны – одна из сигарет в следующей партии может оказаться отравленной.
- Ох! Надо будет иметь в виду. Мне покупает их… Мой секретарь!
- Итак, это будет не карнавал, а по сути жертвоприношение… Тот несчастный, палец которого мы нашли с сетью, был знаком с их тайнами.
- Но зачем убивать своих?
- Думаю, скоро мы узнаем его имя.
- Сколько числится пропавших за месяц?
- Примерно шестьдесят человек, из них десять дворян. А своих они убивают для острастки и чтобы скрепить дело кровью. Не знаю, кому они посвящают свои жертвы. Но их оккультная подоплека очевидна. Но… возможно это не палец исчезнувшего человека. И он – жив. Таким образом они ждали нас на берегу.
- Есть у меня один человек, который поможет в этом разобраться.
- Вот взгляните, - Холмс достал свернутую бумажку. – это приглашение на их действие. С одной стороны афишки карта таро подвешенный, на другой текст на староанглийском с ошибками. Фразу приглашения можно перевести так. Вы приглашаетесь в качестве дорого гостя на наше священнодействие. А можно иначе. Вы обязаны явиться как заложник на казнь.
- И вы пойдете?
- Только если с вами до мелочей все продумаем. Хотелось бы предупредить и другую смерть.
Человек в лодке достал дудочку и заиграл что-то похожее на марш. Голоск нежно разливался над водой.
- Тихон, кучер, возвращается из Петербурга.
- А я с вашего позволения откланиваюсь.
- Тебе не нравятся новые зеркала в спальне.
- Я страшусь смотреть в них. Через несколько лет они будут показывать правду, как и сейчас.
- Они из Венеции. Что тебя так тревожит.
- Ты чересчур много времени и внимания уделяешь своему юному другу.
Он мой ритуальный оруженосец. Да и ты не отходила от генерала.
- Все это позади… Поедем в Европу.
- Сейчас срочно занят, увы. А на днях будет развлечение – костюмированный бал в клубе с представителями лучших людей Петербурга.
- С которыми ты поделишь власть над Россией, царские прииски и многое другое?
- И дам народу свободы.
- Хм. И кто же будет гостем.
- Один из них англичанин, боюсь. Он работает на царскую семью.
- Интересно, зачем англичанину российская политика? Он и вправду богат и влиятелен?
- По нашим каналам да. Хотя строит из себя протестантского миссионера – дескать, хочу просвещать ваш народ во Христе.
- Но это неплохо.
- Чтобы потом делить с англичанами власть? Всякая помощь хороша до поры до времени. Еще у него…
- Что?
- Перстень графа Калиостро на среднем пальце левой руки… Камень необходим нам для ритуалов и обретения силы.
- И вы хотите англичанина… того?..
- Речь не об этом. Его следует привлечь на нашу сторону.
- Ты говоришь, что деньги ему не нужны.
- Но власть над паствой – да.
- Помнишь. Мой дядя пострадал, и мать, и твой отец… Занятия магией не пошли им на пользу.
- Представь, что этот бриллиант отражается и горит огнями сразу в нескольких зеркалах твоей спальни. Всегда! Какую власть мы будем иметь.
- Я явлюсь на этот маскарад.
Человек с саквояжем растерянно стоял у Исаакия, не зная, обратиться на стоянку таксомоторов у храма, нежели к извозчикам. Ему поспешил на помощь городовой. Гражданин пытался что-то объяснить на ломаном русском, но полицейский внезапно ответил ему на чистом английском:
– Всё в порядке, Ватсон, следуйте за мной. Говорите тише.
– Ах это вы, Холмс! Я слегка заблудился, моя гостиница по ту сторону Невского проспекта. Я помогал при родах.
Они свернули на Вознесенский и за длинным зданием прошли во двор, поднявшись по неосвященной лестнице на самый верх. Несмотря на низкие потолки. Выдававшие жилье для бедных, апартаменты были вполне пристойные, даже стояла небольшая пальма в гостиной. Прислуга приняла макинтош из рук Ватсона, не выпускавшего саквояж, а Холм ушел переодеваться.
– Идея социальной революции, к сожалению, завладела большинством умов тех, кого здесь принято называть интеллигенцией, людьми умственного труда, да еще наделенных особой духовностью, граничащей с мессианством, – Холмс появился в одежде хорошо зарабатывающего мастерового. – Про артистическую среду и не говорю – сплошные намеки на светлое будущее через переворот, увлечение идеалами Французской революции, поощрение террора всех уровней. Даже такой талантливый автор. Как поэт Александр Блок, попал под их влияние. Прожигает жизнь в ресторанах и призывает алое знамя. Очень-то он посидит по ресторанам, когда алое знамя водрузят над Россией.
– Мне кажется, Холмс, все это от ненасытности буржуазии, которая не установит идеальный порядок, а разнесет крупнейшую империю мира в клочья.
– Верно, Ватсон, а как вам эти полтора дня на новом месте?
- Холмс, масса впечатлений! Город шикарный. Народ очень живой и открытый. Только…
- Если бы не агенты полиции, то вас ограбили бы раза два, наблюдая от вокзала.
На пороге появился новый гость.
- Приветствую вас, генерал Попов! – откликнулся Холмс.
- Бросьте, Холмс, мы все здесь коллеги.
- Позвольте представить вам моего давнего друга, доктора Ватсона, также одарённого детектива.
Попов и Ватсон крепко пожали друг другу руки.
- Должен признаться, - слегка откашлялся Попов, - это была моя инициатива, с помощью роженицы. У одного из наших агентов рожала сестра, и мы хотели бы доверить её опытному врачу.
- Благодарю Вас за практику в новой стране, - откликнулся Ватсон.- Условия были непростые, в смысле стерильности, но по моей просьбе воду кипятили быстро. Холмс раскрыл мне секрет, оказывается за мной велось наблюдение со стороны преступного мира?
Увы! – ответил Попов. - Петербург одна из столиц мира, поэтому здесь действуют многочисленные и весьма опасные банды. Но дело, по которому мы побеспокоили уважаемого господина Холмса, лучшего частного детектива Англии, а возможно и мира, государственной важности. Должен признаться вам, коллеги. Что не ранее как сегодня утром я был приглашен государем императором для консультации по вопросу, связанному с нашим делом. Вопрос щепетильный. Он касается чести императрицы, вся бульварная пресса на деньги буржуазии соревнуется в попытке очернить честь благородной и почтой святой женщины, воспитательницы чудных принцесс и принца, надо сказать, живущих весьма скромно. Вкратце я рассказал императору о нашем расследовании, он очень надеется на вашу помощь.
Холмс и Ватсон встали и кивком наклонили головы.
- Благодарю вас, господа. Палец, найденный в сетях у озера принадлежал бомбисту Андре. Видимо. готовившему крупный теракт. Неизвестно, за что расправились с ним. То ли он отказался участвовать в подготовке взрыва. То ли…
Алексей Филимонов
