ВНЕВИЗМ Новое литературно-философское направление

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.



Перелётные ангелы

Сообщений 1 страница 15 из 15

1

* * *
       Перелётные ангелы летят на север
                                       А. Городницкий

От обилия влаги ли,
От предчувствия вьюг
Перелётные ангелы
Улетают на юг.

Серебристая вольница
Над домами парит,
То ль поёт, то ли молится,
То ли учит иврит.

Что грустить понапрасну нам?
Мы помашем вослед:
В этом городе пасмурном
Места ангелам нет.

Переписана набело
Песня долгих разлук.
Перелётные ангелы
Улетают на юг.

          Антей

Мерцает тусклая звезда
В немыслимой дали…
Как тяжко знать, что навсегда
Оторван от земли.

Зачем я застил столько лет
Собою белый свет,
Когда в итоге смысла нет,
Когда опоры нет?

Я был, как вы, и жил, как вы,
О люди и кроты:
Не подымая головы
От вечной суеты.

Богов усердьем веселя,
Работал, сколько мог.
Но пробил час, когда земля
Уходит из-под ног.

И я сказал себе: «Чудак,
Перед тобою высь,
Ты жил не так, ты жил не так –
Попробуй, поборись!»

Я упивался той борьбой,
Пока хватало сил,
Сцепившись со своей судьбой,
Почти что победил.

А люди счёт иной вели
И ахали вдали:
«Ах, он оторван от земли,
Оторван от земли!»

И мелкой злобы не тая,
Что я не приземлён,
Насочиняли, будто я
Одной землёй силён.

Но помнит эхо древних скал
И помнит звёздный лес
Того, кто землю потерял
И не обрёл небес.

                Хранитель

Мой ангел в небеси играет менуэты.
Вчера ещё, как тень, он следовал за мной,
А нынче вышел срок, отбой пропели флейты,
Хранитель улетел, и пусто за спиной.

Да, он умел хранить, он в этом деле первый,
Умел бедовый нож от сердца отводить,
И вынуть из петли, когда откажут нервы,
И пьяному авто дорогу заградить.

Терпенья образец и ангельского долга,
Он так меня хранил почти до сорока,
Но наступил конец, я крикнул: “Ты надолго?” –
А он махнул крылом и взвился в облака.

Хранитель улетал, но по пути всё чаще
Оглядывался вниз и тихо повторял:
“Зачем хранить того, кто загодя пропащий,
Кто жизнь растратил зря и душу растерял?”

Его на небесах ждёт ангельское пенье,
Там арию ему сыграют на трубе.
А здесь остался тот, кто отдан на храненье
Лишь самому себе, лишь самому себе.

Отредактировано Михаил Левин (2011-08-14 22:17:13)

2

Михаил, приятно познакомиться с Вашим творчеством!
Абсолютно согласен с этими, оброненными ангелом строками:

Михаил Левин написал(а):

Его на небесах ждёт ангельское пенье,
Там арию ему сыграют на трубе.
А здесь остался тот, кто отдан на храненье
Лишь самому себе, лишь самому себе.

Спасибо!

3

Миша! Очень рада тебя здесь видеть!
Спасибо за два из любимых стихотворений!

4

Спасибо, Алексей, рад знакомству!
---------------------------------------------
Анютик, привет!
Мои ангелы тебя благодарят. :)
Ну, и я, конечно, тоже!

5

Ледниковый период

На скалистом бреге океана,
В ореоле льдистого тумана,
Старый мамонт протрубил с утра
Свой уход. Он к смене декораций
Не готов и видоизменяться –
Не согласен. Вымирать пора.

Вот и мы – такой я сделал вывод –
Входим в ледниковый свой период,
Белоснежный, как халат врача.
Без потерь нам из него не выйти.
Протрубим же, други! Но не выть и
(Упаси нас Бог!) не верещать.

        Лабиринт

Здесь мрак непроглядный,
Здесь давит дремучая мгла...
О нить Ариадны!
Куда ты меня завела!

Летучие мыши
Шуршат перепонками крыл.
Я к пропасти вышел,
Я свой поворот пропустил.

Напрасно о лаврах
Я грезил в чаду суеты:
Здесь нет Минотавра,
Все залы темны и пусты.

Здесь души, как лица,
Грозят зарасти бородой.
И не с кем сразиться –
Вот разве что с этой стеной.

Смешно и досадно.
Уже не помогут слова.
И нить Ариадны
Натянута, как тетива.

Становится душно.
И в сон начинает клонить...
Смотрю равнодушно,
Как рвётся жестокая нить.

* * *
Легко сказать – держись,
Яви нам бодрый смех.
А если тает жизнь,
Как на ладони – снег?
А если вороньё
Слетелось на погост?
Бодрячество моё
Пойдёт коту под хвост.
Последнюю беду
Не в силах заглушить,
Я камнем упаду
С твоей больной души.
И то, что было мной,
Осядет налегке
Пылинкою одной
У Господа в руке.

Михаил Левин

6

Здесь сгущение мифа современного: Минотавр становится иной категорией, бездной:

Admin написал(а):

Напрасно о лаврах
Я грезил в чаду суеты:
Здесь нет Минотавра,
Все залы темны и пусты.

Здесь души, как лица,
Грозят зарасти бородой.
И не с кем сразиться –
Вот разве что с этой стеной.

7

Интересная мысль, Алексей, я как-то не задумывался над такой трактовкой Минотавра, хотя... почему бы и нет? Бездна - она во все времена... бездна

Отредактировано Михаил Левин (2011-08-18 02:08:03)

8

Мне просто хотелось выразить мысль о том, Михаил, что сегодня мы находимся перед изнанкой мифа, где бродят в темноте его непроявленные идеи - Ваш стих подтолкнул к этому.

9

Большое спасибо за стихи, Михаил!
Лёгкие и есть прекрасные мысли, ощущения...
Задумался.

10

Большое спасибо, Павел. Рад, что стихи приглянулись.

11

Свой палач

Об этом, други, плачь не плачь,
Но, вы уж извините, –
Положен каждому палач,
А вовсе не хранитель.

Покуда маешься виной
Иль кажешься задирой,
Стоит он молча за спиной
С наточенной секирой.

И маска с прорезью для глаз –
Венец его наряда.
Он терпеливо ждёт приказ
И выполнит, как надо.

Кому – петля, кому – костёр,
Гаррота или дыба…
Не он выносит приговор,
И не ему – «спасибо».

Да, всё меняется в судьбе:
Кто проклят, кто прославлен,
Приставлен ангел был к тебе –
Теперь палач приставлен.

– Тебя, – сказали, – не виним,
Что жил не в Божьем страхе,
Но слишком долго ты храним.
И сохранён. Для плахи…

                Баллада о забытом

Про застарелые грехи, обиды и волненья
Забудут новые враги и прежние друзья,
Поскольку в этом мире всем отпущено забвенье,
Нельзя забыть лишь одному: забытому – нельзя.

Ведь он – забытый, и ему уже не будет хуже,
И можно по нему ступать и сквозь него бежать.
Теперь не то что зеркала, но даже просто лужи
Его прозрачное лицо не в силах отражать.

Он будет тихо повторять все траурные марши,
Ведь он – забытый, и ему не станут запрещать.
Он будет с мёртвыми молчать: они ведь тоже наши,
Они такие же, как мы, их нужно навещать.

Он может не спеша скользить среди имён и отчеств,
Среди калиток и оград, заржавленных давно.
И там, у них, и здесь, у нас, так много одиночеств.
Однако, всем дано забыть. Забытым – не дано.

Ему нельзя сказать: уйди, и это верный признак,
Что он надолго позабыт, навеки позабыт.
Что человеку человек – не более, чем призрак,
Кого судьба не сохранит – забвенье сохранит.

         Оборотень

О нет, меня не тянет в стаю,
Не надо ставить мне в вину,
Когда я шерстью обрастаю
И завываю на луну.

Мне самому обрыдло это,
По горло сыт такой судьбой,
Но очень нужно до рассвета
Порой побыть самим собой.

Картавым голосом вороньим
Оглашено в ночной тиши,
Что нет дороги посторонним
В дремучий мир моей души.

Тогда я ухожу из дома
Куда ведёт звериный глаз,
И я б не пожелал знакомым
Со мной встречаться в этот час.

А днём пыльцу лесного злака
С моей стряхнёшь ты головы.
По гороскопу ты – Собака,
Совсем не пара мы, увы.

Пора бы нам поставить точку –
Понятно и тебе, и мне,
Но мой детёныш – наша дочка –
Опять поскуливал во сне.

Она пока что ходит прямо,
Но клык уже торчит чуть-чуть.
Что ждёт её? Не волчья яма,
Так человечий скользкий путь.

Давно охотники уснули,
Но мне не греться у огня:
У них серебряные пули
Уже отлиты для меня.

Отредактировано Михаил Левин (2011-08-18 23:58:05)

12

Михаил, Вы своеобразно выстраиваете стихи, при внешней раскрепощенности формы, что отметил Павел: почти в каждой строфе две последние строки антитеза к двум первым.

13

Спасибо, Алексей, Вы очень наблюдательны.
Так уж получается иногда...

14

Горгона

Твои глаза, как серые каменья,
Не пропускают солнце и дожди.
Какие мне ещё нужны знаменья? –
Зрачки кричат: «Спасения не жди!»

Я верю, что ещё во время оно
Они таили смертную печать,
И ты, моя милейшая Горгона,
Мужчин любила в камни превращать.

Но я тебе давно по духу ближний,
Не попадусь в расставленную сеть:
Мой взгляд и холоднее, и булыжней,
А сердце научилось каменеть.

И мне не страшно жить среди камней,
Как я, тепла лишённых и корней.

              Закатный час

Когда на город наползает мгла,
Но Солнце длит обряд самосожженья,
Я сомневаюсь, что Земля кругла
И слабо верю в силу притяженья.

Нет больше силы, что тянула нас
Сгорать вдвоём, то плача, то немея,
Поэтому теперь в закатный час
Коперник мне не ближе Птолемея.

И трогательной сказке про китов,
Что держат этот мир снующих гномов,
Я более довериться готов,
Чем формулам учёных астрономов.

Ведь наша им неведома звезда,
Которая угасла навсегда.

         Кленовый блюз                                   

Какое лето! – холодно до дрожи,                         
И ветер даже к полночи не стих.
Кому-то доживать ещё, быть может,
Непрожитую жизнь за нас двоих.

Любили мы на зависть всем влюблённым,
А нынче наступил суровый срок
Предстать перед тобой нелепым клёном
Без веток, чтоб обнять тебя не смог.

Всего глотком подслащенной отравы,
Казалось, ты была в моей судьбе,
Ушла – и разводили сырость травы,
И долго сохли листья по тебе.

Стотысячная ночь идёт на убыль –
Как говорила ты, под хвост коту…
А губы по привычке ищут губы,
Но бьются в темноте о пустоту.

15

Письмо с того света

Это вам не газета,
Тут не будет вранья.
О письме с того света
Вы просили меня.

Ждёте почту? Ну что же,
Я уже не спешу
И на собственной коже
Своей кровью пишу.

Не понять вам покуда,
Как мы жили в аду.
Я давно уже чуда
Никакого не жду.

Но по воле Господней,
Видно, чудо сбылось,
Если из преисподней
Мне уйти удалось.

Где отвесные скалы,
Вековечная сушь –
Обитает немало
Неприкаянных душ.

Словно древние боги,
За скалистой стеной
Мы подводим итоги
Нашей жизни земной.

Здесь в огне не пылаю,
Здесь ожоги лечу,
Ничего не желаю,
Даже жить не хочу.

А тем более – денег:
Не искупишь беду.
А тем более – девок:
Их до чёрта в аду.

Но потерь не бывает,
Если знать наперёд:
Что один потеряет –
То другой подберёт.

Даже если из лужи,
Даже если со ржой –
Только опыт не нужен,
Если это чужой.

Убывать год от года,
Не понять ни рожна,
А в конце – и свобода
Нам не так уж нужна.

И любовь – не награда,
Как душой не криви.
Но не надо, не надо
Горьких слов о любви.

Не она же в ответе,
Что нельзя сохранить?
Коль зима на планете,
То не вьюгу винить.

Не любовь виновата,
Что безумно в неё
Я поверил когда-то,
Как в спасенье своё.

Так и пращур понуро
Ждал в пустыне конца
И уверовал сдуру
В золотого тельца.

Так и в рабской одежде,
В вавилонском плену,
Люди жили в надежде
На родную страну.

Так за миг до расстрела,
Дочь ко рву волоча,
Мать поверить хотела
В добрый взгляд палача.

В вечность жизни не верьте,
Ибо это всегда
Растяжение смерти
На другие года.

Не имеет значенья,
Где оборвана нить,
Вечно – только мученье,
И его не избыть.

Я давно знаю это,
Ни о чём не прошу
И письмо с того света
Потихоньку пишу.

Гость на собственной тризне,
Я вздохну о своём,
Потому что из жизни
Не уходят живьём.

Раньше плакал, сгорая,
Нынче горько молчу,
Ведь и вашего рая
Я уже не хочу.