ВЕЧЕР ВЕЧЕН

Не просит вечность подводить итоги, -

Они идут, на них златые тоги,
На первых посетителях земли,
Но кто они - изгнанники иль боги,

Чьи догнивают где-то корабли,
Которые мы приняли за камни?
Материю меняя на рубли,

Застряли мы... На что тогда века мне,
Коль иллюзорен путь, и сон как встарь
Торопит, молит, бодрствует стихами,

Которые не в силах пономарь
Запомнить и к утру над синей тучей
Развесить, рядом поместив букварь

Неведомых читателю созвучий,
Запечатлённых в литерах сквозных?
Бутылка запечатана на случай,

Из-под вина сухого, сложен стих,
И по Неве прапамяти к большому
Отправлен Слову. Аз один средь них,

Средь шифровальщиков стремлюсь к иному,
К потусторонности всебытия,
В тоске по не построенному дому

На краешке Вселенной, где семья
Изгнанников и прежних дивергентов
Едина, и вокруг мои друзья.

...След за идущими лилов и фиолетов,
Несущими сосуды высоты,
Сиренев отсвет маленьких предметов,

А на огромных - синей высоты.

20 апреля 2017 г.

ПУРГАТОРИЙ*

Я обогнул двух бредящих сеньоров,

Слегка прислушиваясь к разговору,
Признаюсь, что подобное и мне
Случалось, как непойманному вору,

Произносить с собой наедине,
Я говорю о призрачной идее,
Так вот приятели, как в полусне,

Выкрикивая мысли и потея,
Беседовали о рожденье вне,
О жизнях прошлых, где блестит потеря

Чего-то важного, и о другой стране
Иль стороне, в ней грезят воплотиться
Бестенным оком, что неясно мне.

Я заношу их трепет на страницы,
И замечаю, что пишу пером,
Железным, проницающим границы

Бумаги желтоватой, и проём
Дверной приотворяет полусны.
Вселенная - всего лишь окоём,

Бессмертия, где мы царить должны
Вне форм и бесконечных воплощений,
И падать вдруг в объятья тишины,

Не ведая ни формул, ни значений,
Вне матрицы и призрачных оков,
Проекции судеб и отречений,

Нас ждёт прозрачный, отрешённый кров.

4-5 мая 2017 г.

*Пургаторий - (лат.). Чистилище, место, где души праведных оканчивают искупление грехов, совершенных в течение жизни (по учению катол. церкви).

ТЕНЬ У РЕКИ

Сгустилась тень у тающей реки,

И ей вослед глядели рыбаки,
Перешагнувшей валуны гранита,
Но кто сказал ей: - Прошлое реки! -

Вослед, предубежденно и сердито?
А тень шагала по обрывкам фраз,
По глыбам льда и по осколкам быта,

И разносился по Неве рассказ,
Не начатый в чистилище невольных,
Пока луны не засветился страз.

А сколько здесь божков смодовольных!
Он уходил по льдинам в никуда,
И лед топился при словах конвойных,

Ему сверливших спину, невода,
Что вмерзли в глыбы, разрывал он страстно,
Без видимого для людей следа,

На силуэт взиравших сладострастно:
Потонет? Иль раздавлен будет там,
Почти на середине, в день ненастный?

Но он исчез, растаял. По углам
Позёмка выла. Столп казался башней,
Прозрачной, намекаемой всем нам.

Что он хотел запечатлеть над пашней,
Куда бросаем семена вне срока,
Но тлена ради? Минул день всегдашний.

Над суетой взошла ладья пророка.

22-28 июля 2017 г.

ВОЛАНД НА НЕВСКОМ

По Венскому прешпекту, невидим,

Шагает Воланд - свита вместе с ним:
Огромный кот, Фагот и Азазелло,
И кто ещё? Пока не разглядим.

Прохожих озирают то и дело,
Поплёвывая в сторону авто,
Насквозь проходят через чьё-то тело,

По ходу им понравилось пальто,
Мужчины, но его не умыкнуть,
Одежду не натянешь на ничто.

Санкт-Петербург – открытие и путь
Его желче-каменная болезнь,
Где Аполлон – фигляр, не обессудь,

Читатель ловкий, ты познал что есть –
Не более забавы из картинок,
Итак, прохожих нам не перечесть,

А всё же Воланд почесал затылок
Под котелком, он насчитал штук шесть
Мужских типажей; с градом в поединок

Вступившая команда, ровно в шесть
Заходит в “Елисеевский” известный
Сантагрюэль*, готовят Брамы месть,

Слепит Фагот, перекрещённый бездной,
Бойцы бойцам укажут на бойцов,
Будь он приезжий гопник или местный.

Над Гневским закружился прах отцов,
Завьюжило золою перелески,
И пир начался страшных молодцов,

Укравших апельсины и подвески,
Поджёгших магазин и скотобойню,
Плакатик Третьяка с Уэйном Грецки,

Орехов грецких давших китобою,
Фланировавшему с морским котом.
Прохожие скучали по брандсбою,

Струёю разогнали их потом.
А что Сантагрюэль? Обжора трезвый,
Он захватил колбас и «Суп с котом»,

Законсервированный в туесок железный,
И Воланд свистнул: “Смоемся, айда”, -
Упала только шпага в день воскресный,

Клинок её сковали холода,
И льдом внезапно затянулся Невский,
И падал снег вне страха и стыда,

Фагот и Азазелло деревенский
Несли поклажу, застывая вмиг,
Звезда плясала в нёбе по-немецки,

Тут рыцарем наполнился двойник,
Крыла прорезались у всех, и даже Гелла,
Преодолев смущение и тик,

С кровавым ртом парила оробело.
Был “Елисеевский” огнём томим.
“Мессир, на Рим? – Фагот спросил несмело, -

А вдруг его мы тоже покорим?”
“А чем не Рим Петрополь среди скуки? -
Ответил Воланд, в бездне полузрим.

– Мы повторим прилёт, и счастья муки”.
Икара кара в арке и Карим
Абдул-Джаббар перенимает звуки,

Блеснув очками, аки серафим.

* От имён Санта и Пантагрюэль.

Февраль 2017– 28 мая 2020 г.

Литераторы.
Иллюстрация к подарочному изданию «Мастер и Маргарита».

ТОТ И ТОТ

Я переписчик незаметный, тот,

Кто в окружение бредящих забот
Искал сверхлаз - отдушину в тени,
Когда меня нашёл незримый Тот,

Мне улыбнувшись: "На скрижаль взгляни,
Прикрой глаза очками от знаменья,
Так что молчишь - хоть букву оброни

В сиянье ослеплённого мгновенья".
И Аз промолвил: "Я почти вне я,
Реторты принимая озаренья,

Хай правит Римом Апокалиствичий*,
Твоя ведёт за формы форм стезя,
Где образ мой великолепен птичий,

Как жаль, что заглянуть за край нельзя -
Но есть Слова и Слово ради смысла,
В нём звук и свет, и вечности дитя,

Играющее на проспекте в числа,
В песочнице, где кварцевый песок
Часов, они по сути коромысла

Меж да и нет, ты скажешь, путь жесток,
Когда вверху всё то же что внизу...
Оспариваешь? Запад и Восток

Подобье неба и земли, и я несу
Как манну, весть для воплощенья здесь..."
И далее я сам произнесу,

Поскольку он истаял аки взвесь,
Как пепла горсть и персть иной страны...
Тепла, туманна и тлетворна лесть,

И Апоколесничий** видит сны
Голгофские, исполнены страданья -
За равнодушие мы прощены,

Но из пращи летит осколок зданья,
И маскарон взрывается в пути,
Не долетев, не выпев оправданья

Потопа ради в клюве и в горсти.
Так птица-человек пытает нас,
То ждёт в раю, то требует взойти

Ступенями, где факел не погас,
Обогревая и пытая снова
Пред звёздами, чья полынья сурова,

И дышит льдом и чёрным сном - основа
Для Апокаресничего*** цветов,
Там иней расцветает волей зова,

И радугой благоухать готов
Изюм руды, наполненный закатным,
Пророчащим стихи из новых слов,

Нектаром песнопений благодатным.

* Апокалиствичий - ответственный за "сумрчаный лес"  (см. "Божественную комедию" Данте. гл. 1) Апокалипсиса.

** Апоколесничий - возница и лесничий Апокалипсиса.

*** Апокаресничий - прозревающий сияние камней Вечного града.

16-19 июля 2021 г.